Привет из мира солнца и линолеума

[goreye]

- Что вам всем так даётся это масло? Типо на века?
- ....
- Нам как сказали, что будем масло учить, так вся группа ни в какую: тут за гуашь сколько платишь, еще всякие ватманы-подрамники. Купил гуашь шесть цветов в канцелярском магазине, теорию цветов знаешь? Ну не дурак. Вот, смешивай любой нужный цвет, все равно только учишься и денег за это не получаешь, а как появятся варианты, ну, там, с прибылью, можно будет уже и на масло разориться.

Громко щелкнул чайник, и на столе задымились две кружки.

- Представь, что у тебя есть мечта.
- Нет, ну она у меня есть! Или ты про масло? Ну ладно мечтать, чтобы твои холсты миллионы стоили, но сейча...
- Помолчи.
- Окей, молчу.
- Представь, что всю жизнь ты мечтал вылепить бабочку.
- Из чего? гы-гы... всё, молчу.
- Ты мечтал вылепить бабочку. Да Винчи - коня, а ты - бабочку. Ты всю жизнь мечтал, что если бы у тебя было много пластилина или глины, ты бы вылепил такую бабочку, чтобы все вокруг ахнули - в пять раз больше самого большого махаона, с усиками, с тончайшими узорными крылышками - совсем как живая, только из пластилина. Представил?

Кивок.

- И вот в один прекрасный день тебе в руки попадает кусок настоящего пчелиного воска. Воск просто так в канцелярском не купишь и на дороге он не валяется, так что ты аж задумался, откуда он у тебя и зачем к тебе попал, и что с ним делать дальше. И вдруг ты вспомнил о своей бабочке. Нет, серьезно, сколько людей без мечты о бабочке просто так получали пару килограммов чистейшего золотистого воска? А с такой мечтой - по крайней мере один. Воск этот - событие несколько из ряда вон, как метеоритное железо или мифрил. И ты решил, что он достоин стать материалом для твоей бабочки, - иначе зачем это все.
И вот ты разложил на полу газеты, сел сам и аккуратно выложил из пакета на ладонь тепловатый желтый комок, не совсем понимая, с чего же начать. Спохватился, что типографская краска с газет может запачкать материал и торопливо заменил газеты большими мусорными пакетами, сел снова. Отделил увесистый кусочек и принялся катать его в ладонях, намереваясь сформировать первым делом тушку.
Разминая воск, ты не переставая поражался: он не липнет к ладоням, не рвется, как пластилин, его не нужно выковыривать из-под ногтей. Разогревается и остывает он тоже гораздо быстрее, так что не нужно ждать застывания мелкой детали или по пятнадцать минут месить в руках большую, и хорошо держит форму. Бабочка рождалась почти незаметно, почти сама, а когда ты вспомнил, что не вырезал ей фестоны на крыльях и взялся за ножик, мысленно перекрестившись, то выяснил, что даже застывший тонкий лист воска не крошится и не юлит из стороны в сторону даже на неловких разворотах лезвия. Ты взял кусочек ткани или меха и аккуратно отпечатал текстуру на тельце бабочки, доработал ее кончиком спицы, перегруппировал под брюшком спички и сделал лапки и, наконец, прошелся кончиком ножа по крыльям, начертив на воске обычный бабочкинский узор, так как счел, что вышла она какой-то плосковатой. Это было лишним - красивая и почти идеальная в своей безжизненности модель стала походить на поделку начинающего посетителя какого-нибудь кружка. Это несколько подорвало твое настроение и ты отодвинулся от своего импровизированного напольного рабочего стола. Мда. Не так ты представлял себе свою бабочку. Ты с детства не брал в руки пластилина и основательно подрастерял навыки обращения с такими вещами... если только они вообще были, а не выплывали из похвал взрослых, как кобры из горшков. Фестоны на крыльях немного косили относительно друг друга, длины спичек не хватало для естественного положения лапок и казалось, что бабочка приняла упор лежа и застыла посреди отжимания. Даже глаза на маленькой головке были один больше другого.
- Хмк... Чего еще ждать.
- Молчи. Итак, ты сидишь на полу перед своей кособокой мечтой и говоришь себе: а действительно, чего я хотел? Это нужно образование какой-нибудь скульптурное. В "Городе мастеров" стояла красивая деревянная бабочка - я же еще хотел купить, вот там сразу видно, что человек умеет. Может, еще не продали? Вот моя бабочка, я ее сделал сам, мечта исполнена, а на полку можно и ту поставить.
Немного разочарованный, мысленно подбадривая себя, ты двигаешься на кухню и там по привычке ставишь чайник, шурудишь по столам и находишь себе рогалик. Чайник вскипел - вот как этот, пять минут назад, - ты наливаешь большую чашку, берешь рогалик и нехотя движешься назад в свою комнату. К своей исполненной мечте. Прикидывая, куда бы деть комок воска, в который она, наверное, вот постоит пару дней и превратится снова. А может и не превратится... может и правда поставлю на полку - я все таки ее сделал сам, и не так уж плохо получилось.
Закусив рогалик и балансируя тяжелой кружкой, ты освободившейся рукой поворачиваешь ручку и открываешь дверь своей комнаты, где тебя на полу ждет насекомое. А на улице лето, и солнце из окна падает так, что, отражаясь от "деревянного" линолеума, освещает Ее с противоположной стороны.
И вот ты, стоя в дверях с чаем и бубликом, не веришь своим глазам.
Хрупчайшее чудо природы, просвечивающее насквозь, стоит на аккуратно расстеленных мусорных пакетах, среди ножей и спиц, готовое вспорхнуть. Кусочки спичек и проволоки, которыми ты крепил части, мутно темнеют в прозрачном брюшке и только что не пульсируют. Глаза блестят на свету, а обжатое тряпочкой и процарапанное спицей тело - нет, как настоящий щетинистый мех, и борозды от твоих пальцев, когда ты мял и разглаживал крылья, пытаясь придать им хотя бы примерно одинаковые размеры и форму, превратились в темные стрекозьи прожилки. Даже неудачные бороздки узоров на крыльях утратили свои очертания, превратившись в филигрань медовых света и тени.
Я допиваю последний глоток. А ты, стоя в дверях с чаем и бубликом, благодаришь этот момент за то, что оказалось у тебя не два килограмма глины или, упаси аллах, пластилина. Можешь говорить.

Долгая тишина.

- Да что тут скажешь...